Дональд Гамильтон - Путешествие будет опасным [Смерть гражданина. Устранители. Путешествие будет опасным]

В нашем номере мы привели себя в порядок, слегка почистились и отправились побродить по городу пешком. Я захватил с собой фотокамеру, думая сделать снимки Лос-Аламоса и других интересных мест, но вместо этого потратил время, помогая Тине выбрать юбку с блузкой как походное снаряжение и довольно открытое вечернее платье на случай обеда в приличной обстановке. Обычно считается, что это тяжелое испытание для мужчины, но лично я не понимаю почему. Разве это не интересно, когда красивая женщина, с которой вы недавно занимались любовью и рассчитываете повторить все снова, демонстрирует вам целый ряд соблазнительных туалетов, спрашивая каждый раз ваше мнение? Словно любовный танец павлина, только наоборот. Да и в любом случае, если вам предстоит лицезреть даму, почему упускать возможность проконтролировать ее внешний вид?

Платье, которое мы выбрали, в плане секса не оставляло желать ничего лучшего. Тина демонстрировала его мне, пока я завязывал галстук. Из мягкой белой шерсти, с высоким воротником, длинными рукавами и не менее длинным вырезом спереди и сзади. Накинув даме на плечи норковый палантин, я повернул ее к себе и оглядел с головы до ног. В смысле передвижения у нее и в этом наряде оставалось как будто не очень много степеней свободы.

— Можешь идти сама? — спросил я, — Или вызвать лифтера с носилками, чтобы переправить тебя к машине?

Тина засмеялась.

— Разве это не лучше тех джинсов? Можешь меня поцеловать, но смотри, не изомни платье и не испорть прическу. Это мы оставим на потом. Сначала поедим и слегка выпьем. Как называется то заведение, о котором ты говорил?

— Где-то оно у меня записано, — сказал я. — Но не проси произнести его название вслух. Мне никогда не давался французский акцент, и даже когда от этого зависела моя жизнь. А это было так давно. Тина?..

— Да, chere?

— Как тебе кажется, — за нами следит?

Она посмотрела на меня.

— Непохоже. Конечно, трудно сказать, когда идешь пешком среди такой толпы. Но если следят, то очень квалифицированно, часто меняя наблюдателей. Ты что-то заметил?

Я покачал головой.

— Ни одного знакомого лица. Может быть, их отозвали… Думаю…

Тина похлопала меня по щеке.

— Подумай завтра, не сегодня. Этот городок очень мил, и мы тут хорошо проведем время.

— Конечно, — согласился я, — Но я бы чувствовал себя гораздо лучше, если бы Мак оказался здесь и ответил на пару простых вопросов.

Рекомендованное мне заведение оказалось небольшим по размерам, очень изысканным и очень-очень французским. Нам дали стаканы для виски, бутылку которого я в лучших техасских традициях принес с собой, завернув в газету. Если мне предстоит достаточно долго проболтаться в этом штате, подумал я, расходы на целую бутылку вполне могут оправдаться. За обедом я обнаружил, что Тина стала настоящей гурманкой. Она устроила военный совет с метрдотелем и двумя официантами, один из которых заведовал закусками, а другой — вином. Все трое были от нее в восторге, так как она отлично говорила по-французски, да и весь ее элегантный облик в белом вечернем платье не настраивал их на враждебный лад. Они остановились на жареном каплуне с грибами. Как я понимаю, каплун отличается от петуха тем же, что и мерин от жеребца. Теоретически, казалось бы, к чему заводить всю эту суету из-за какого-то цыпленка, но на практике обнаружилось, что дело того стоило. Вино, как мне сообщили, было особого урожая и года, который был знаменит именно этим урожаем, — какого конкретно, я забыл. Все вместе составило прямо-таки настоящее представление и бросило серьезную тень сомнения на сложившийся в моем воображении образ типичного техасца как человека, существующего исключительно на жестком мясе прямо с пастбища. Конечно, весь провиант готовился и подавался французами, но туземцы вокруг меня поглощали его с более чем умеренным энтузиазмом.

Мы подъехали к ресторану на такси — так казалось проще и элегантнее, нежели вытаскивать пикап из гаража гостиницы. Возвращаясь назад, мы долгое время молчали. Я неловко поерзал на сиденье.

— В чем дело, liebchen?

— Эта чертова бутылка, — пожаловался я, вытаскивая ее из заднего кармана и кладя рядом с собой. Затем я повернулся к Тине, крепко ее обнял и поцеловал.

Через какое-то время, но отнюдь не сразу, Тина издала легкий звук протеста и отстранилась.

— Пожалуйста, дорогой, — прошептала она прерывающимся голосом. — Не забывай, что мне следует сохранить приличный вид, проходя через холл нашего респектабельного отеля среди всех этих респектабельных гостей.

— Черт бы побрал респектабельных гостей, — возразил я, — Пусть он покатает нас по парку. Должен же где-нибудь в этом городе быть парк?

Я ее немножко разыгрывал, конечно. Впрочем, после виски и вина, думаю, я бы не спасовал, если бы она поймала меня на слове, хотя, конечно, заднее сиденье в такси не самое лучшее место для любовных подвигов. Тина поколебалась, казалось, оценивая мое предложение с должным интересом. Но затем она рассмеялась, сжала мое лицо в ладонях, поцеловала в губы и оттолкнула.

— Мы же не дети, милый. У нас есть выдержка и чувство собственного достоинства. Мы можем подождать несколько минут. И кроме того, не думаю, что нам тут с тобой хватит места.

Я ухмыльнулся, и Тина снова рассмеялась. Затем приподнялась, чтобы одернуть платье, поправила меха и снова придвинулась ко мне.

— Мы уже скоро приедем, — сказала она, — Эрик…

— Да?

— Я ждала тебя. После войны. Почему ты не пришел?

Я ответил не сразу.

— Я мог бы солгать, сославшись на то, что был в госпитале. Но это была бы неправда.

— Да, — согласилась она, — Ты встретил девушку. Она была милой, нежной и совсем невинной и никогда не видела трупов, разве только на больничной койке.

— Все так, — подтвердил я, — Я заявил Маку, что ухожу, женился и сознательно выбросил из головы все, что было. В том числе и тебя.

— Да, — сказала Тина, — Это тебе и следовало сделать. Я бы сама пожелала для тебя именно этого. И теперь я все испортила.

— Может быть, — заметил я, — Но с моей немалой помощью.

Она замолчала, затем вытащила из сумки носовой платок, повернулась ко мне и вытерла им мои губы. Далее на свет появились гребенка и губная помада. Не вынимая зеркальца из сумки, Тина некоторое время всматривалась в него.

— Иногда я думаю, — сказала она, — Если бы ты меня отыскал… Впрочем, какой смысл в пустых предположениях?

— Никакого, — согласился я.

— Ты, конечно, заметил, — спросила Тина, — что за нами снова следят?

— Да, — ответил я, — Мне его видно в зеркальце водителя, — Я бросил взгляд на свет фар, отражавшийся в треугольном стекле впереди меня. — Полагаю, они отпустили вожжи, надеясь, что мы потеряем бдительность. А теперь принято решение слегка нас приструнить.

Когда мы свернули к гостинице, следившее за нами авто проследовало дальше. Это был тот же самый джип или его родной брат.

— Разыгрывают, как по нотам. То они здесь, то их нет, — заметил я, помогая Тине вылезти из машины. Кто-то строит из себя такого умника, что просто слов не хватает.

— Вроде бы так, chere, — согласилась Тина, оправляя платье, — Как жаль, что мне идут узкие юбки. Это так неудобно, когда надо бежать или Драться… Эрик…

— Да?

— Если случится что-нибудь такое… Если по той или иной причине мы расстанемся…

Я бросил на нее внимательный взгляд, пытаясь понять, что она имеет в виду.

— Давай без громких фраз.

— Нет, позволь мне все сказать до конца. Может так получиться, что ты возненавидишь меня за то, что я сделала. Прошу, дорогой, не забывай, что у нас обоих не было выбора. Никакого.

Ее фиолетовые глаза потемнели, стали серьезными и очень красивыми. Тем не менее я по-прежнему считал, что сейчас чертовски неподходящий момент для глубоких мыслей.

— Да, — сказал я помолчав, — да, конечно, — Тут я вспомнил о таксисте, повернулся и расплатился с ним. Он развернулся и уехал, а я сказал, обращаясь к Тине:

— Мы не можем стоять тут весь вечер. Черт!..

— В чем дело?

— Забыл эту поганую бутылку, — Такси как раз заворачивало за угол. Я вздохнул: догонять было бесполезно, — Что ж, вон едет водитель такси, которого ждет приятный вечер, — сказал я и пошел вслед за Тиной к дверям отеля, — Еще одно, моя милая. Один вопрос.

— Какой?

— Если вдруг что-нибудь такое начнется, то кто из нас командует?

Тина поколебалась.

— Можешь ты.

— Отлично. Не забудь свои слова и не пытайся действовать самостоятельно. — Я рассмеялся, — Знаешь, мне пришло в голову, что это первый раз, когда закон на моей стороне. Я даже могу позвать на помощь полицию.

Тина улыбнулась и покачала головой.

— Не думаю, что это хорошая мысль, Мак ее не одобрил бы. Без крайней необходимости он обычно не склонен объяснять наши действия неблагожелательно настроенным полицейским.